Главная Инженерные системы Надо ли России бояться Китая: опасности мнимые и реальные. Китайская угроза для России: миф или реальность? Еда и продукты

Надо ли России бояться Китая: опасности мнимые и реальные. Китайская угроза для России: миф или реальность? Еда и продукты

Отказ Поднебесной от политики «одна семья - один ребенок» опасен для России

ВКонтакте

Одноклассники

Владимир Лактанов

В демографической политике Китая грядут фундаментальные изменения. С 1 января 2016 года отменяется принцип «одна семья - один ребенок». Страну ожидает дополнительный прирост населения, а ее соседей - головная боль от растущего и все более усиливающегося гиганта. Интересы России, стратегическим партнером которой после разворота на Восток стал Китай, также могут пострадать. Безграничное и бездумное сотрудничество с Поднебесной может обернуться серьезным столкновением в будущем.

Ограничения рождаемости в том или ином виде вводились в Китае все послевоенное время. Но наибольший успех принесла программа «одна семья - один ребенок», принятая в 1979 году. Причиной ограничений стала острая нехватка земельных, водных и энергетических ресурсов. Социалистическая экономика Китая не могла прокормить всех своих граждан. Дети фактически воспринимались как «лишние рты», избавиться от которых лучше на ранней стадии. Регулировался запрет в основном экономическими мерами: за нарушение этого принципа семье нужно было заплатить штраф, равный доходу за несколько лет.

Программа была достаточно гибкой и имела немало исключений. Под нее, например, не подпадали жители сельской местности, которых в стране сотни миллионов. У жителей Пекина тоже была возможность иметь двоих детей, если каждый из родителей был единственным ребенком в своей семье. Однако благодаря реализации программы средняя рождаемость в расчете на одну женщину все-таки упала - с 5,8 до 1,8 ребенка. В результате к 2000 году удалось удержать численность населения Китая на уровне примерно 1,2 млрд человек. Проблема «лишних ртов» была решена.

Теперь жесткое ограничение будет снято и, без сомнения, повлияет на прирост населения. В 2014 году в Китае родилось около 17 млн детей - это целая европейская страна. После разрешения иметь двоих детей ожидается рождение дополнительно 3 млн детей ежегодно. Меры по увеличению рождаемости, как и некогда запрет, вызваны социально-экономическими причинами: китайская нация стареет, молодые китайцы трудоспособного возраста уже не могут обеспечивать пожилых должным образом.

Но не менее важны изменения, которые произошли с китайской экономикой за минувшие десятилетия. Она росла как на дрожжах - в среднем на 9,5% в год. По данным ООН, общий ВВП Китая вырос с 263 млрд долларов в 1979 году (8-е место в мире) до нынешних 7,2 трлн долларов (2-е место). Количественные показатели скрывают качественную разницу между Китаем 1979 года и настоящего времени. Если 36 лет назад каждый «лишний» китаец был в прямом смысле слова «лишним ртом», то теперь это работник, производитель, тот, кто своим трудом помогает стране приобрести дополнительную экономическую мощь.

План Дэн Сяопина и твердая линия КПК по подавлению «демократических» поползновений в китайском обществе за годы привели страну к успеху. Первоначально копируя чужие достижения, закупая технологии и работая лишь сборочным цехом мира, Китай воспитал целое поколение высококвалифицированных кадров, знакомых с западной культурой производства, что позволило со временем начать переход от копирования к собственному производству. Кстати, точно таким же образом поступала в свое время послевоенная Япония.

Решая проблему с кадрами, Китай параллельно решал проблему нехватки сырьевых ресурсов. Для этого он буквально вторгся в Африку, энергично скупая концессии, и стал в результате ключевым инвестором на континенте. Кроме того, Китай в 2,5 раза опередил США по объему торговли с африканскими странами. Пока Старый свет рефлексировал, мучимый комплексом вины за колониальное прошлое, и занимался преимущественно гуманитарными вопросами, Китай напористо осваивал новое для себя пространство. И успешно освоил.

Таким образом, на данный момент Поднебесная имеет костяк квалифицированных кадров, минимальную ресурсную базу и, что немаловажно, отстроенную за годы промышленную и транспортную инфраструктуру. Основы будущей мощи заложены. Самое время приступить к наращиванию человеческих ресурсов, что мы и наблюдаем на примере отмены принципа «одна семья - один ребенок».

Опасное партнерство

Несмотря на важное значение технологий - гражданских и военных, - демографическое превосходство по-прежнему имеет в мире немалое преимущество. А может быть, даже большее, чем раньше. Достаточно вспомнить кадры недавнего вторжения сотен тысяч беженцев на территорию Европы. Имея подавляющее техническое преимущество, ЕС не смог себя защитить. Открыть по пришельцам огонь на поражение препятствуют собственные ценности, так долго распространявшиеся в мире, что отказаться от них в одночасье невозможно.

В будущем нечто подобное возможно и, например, на российско-китайской границе. Что будет, если миллионы переселенцев с домашним скарбом двинутся в сторону нашей Сибири? Хватит ли у России решимости атаковать их «Градами», как некогда на острове Даманский? И что за этим последует, если за спинами мирных китайцев будет стоять сверхсовременная армия? Кстати, такой «фокус» однажды пытался исполнить Муаммар Каддафи, шантажируя соседний Египет миллионами «ливийцев, желающих заключить братьев по вере в дружеские объятия». Каир тогда справился с вызовом.

Муаммар Каддафи. Фото: HAMZA TURKIA/ТАСС

Китайская угроза выглядит этаким жупелом. О ней в последнее время не говорит только ленивый. Однако именно так и происходили все апокалиптические события в истории. Вчера проблемы еще не было, а завтра трагедию уже невозможно предотвратить. Если Россия не хочет оказаться однажды в ситуации, с которой невозможно справиться, меры нужно принимать уже сейчас.

В первую очередь необходимо верно оценить происходящее. Отмена в Китае ограничения рождаемости - это верный сигнал опасности. Перед этим меркнут все будущие выгоды взаимного экономического партнерства. Тем более когда партнерство носит ярко выраженный экспансионистский характер. Сдача в аренду земли в Сибири, строительство на российском Дальнем Востоке китайских предприятий, приглашение китайских концессионеров во внутрироссийские инфраструктурные проекты вроде реконструкции Транссиба или строительства ВСМ «Казань - Москва» - все это есть сдача своего, российского жизненного пространства.

Местные российские чиновники с удовольствием будут участвовать во всевозможных взаимовыгодных приграничных проектах, ибо зачастую хорошо осознают свою личную выгоду. Крупные федеральные чиновники также всегда рады двигаться в русле «генеральной линии», будь то построение либерального капитализма или курс на импортозамещение, реализуемый почему-то в союзе с Китаем. Однако при сближении сильного и слабого (объем экономики и население Китая превышают российские на порядок) всегда выигрывает сильный. В случае Китая кратковременные выгоды рано или поздно обернутся жестким диктатом, несмотря на недавние миролюбивые уверения товарища Си.

Однажды ему на смену придут новые лидеры, и они будут свободны от обязательств своих предшественников. Поэтому единственной верной линией России может быть только опора на собственные силы. Известный из истории список «союзников» - армию и флот - следует дополнить собственной мощной экономикой и соответствующей демографической политикой. Ни страны Запада, ни Востока никогда не сделают за русских их работу. Пора уже перестать очаровываться чужими, даже если это продвинутые китайцы. Скоро их будет 1,5 миллиарда.

Ну вот и всё. Россия готова к экономическому поглощению Китаем. "Как можно было так просто сдать свою зону влияния и ринуться в китайский капкан добровольно? Здесь будет испробован китайский механизм инвестирования: от страны-партнера только недра и законодательные гарантии, от Китая — инвестиции, оборудование и рабочая сила. То есть Китай даже не рабочие места создает, а точки колониального гнета. Точно такие, какие он выстроил в Африке", — сообщают нам независимые отечественные эксперты по следам Пекинского форума.

Нет, я не шучу. Правда эксперты. Это свежая аналитика исследовательского центра одной из политических звезд 90-х (при Ельцине — депутата и даже полпреда), ныне бойко обличающего гибельный курс кремлевского режима.

Таких экспертов у нас не десятки и даже не сотни. Тысячи экспертов разрабатывают тему Китайской Угрозы, грозящей нам "точками колониального гнета" в форме инвестиций.

Насколько велика опасность от дорог, энергомостов и агропредприятий, уважаемые читатели, я сейчас даже не буду анализировать. Я слишком хорошо помню, как в моей родной постсоветской республике каждый раз, когда борцам с Советской Империей удавалось распилить какую-нибудь из точек колониального гнета, где производились автомобили, железнодорожные вагоны, радиотехника и бумага, начиналась дикая радость. Кончина каждого такого гиганта сопровождалась ритуальными выкриками "Советский монстр мертв!" и народными песнями, а поверх разрушенных цехов все яснее вырисовывалась светлая судьба республики: быть местом для экологического сельского хозяйства и хай-тека. По пути к этой цели республика потеряла уже треть населения, не вписавшегося в рынок, но многие до сих пор празднуют. Так что тут я спорить не стану.

Поэтому давайте лучше про другое. Про то, как родилась и как изменяется вместе с эпохами Китайская Угроза. Потому что она, если можно так выразиться, — постоянно выходит в новых версиях.

Сто с лишним лет назад угроза эта была незатейлива и полностью соответствовала тогдашним европейским представлениям. Озвучил ее известный наш писатель Владимир Соловьев в "Краткой повести об Антихристе". В двух словах: однажды в начале предстоящего XX века японцы, начитавшись европейской националистической публицистики, соорудят по образцу пангерманизмов и панславизмов свой панмонголизм. Объединятся с Китаем. И двинутся в Европу, чтобы поработить ее и отомстить за столетия угнетения.

Мотивы объяснялись просто: европейцы для азиатов собаки, недочеловеки, и их нужно нещадно эксплуатировать.

Одновременно такая же Китайская Угроза (Желтая Опасность, вернее) возникла и на Западе — там ее запустил французский журналист Болье, а подхватили в Великобритании и Америке, оккупировавших в то время Китай. Смысл был тот же: пусть пока что мы, белые люди, угнетаем китайцев. Но придет время, и Восточная Азия пробудится и отомстит нам, и придет сделать нам то же, что мы делаем ей сейчас.

Этот, первый вариант Китайской Угрозы, был аннулирован исторической практикой. Как оказалось, объединение Японии и Китая в некую единую сверхимперию на основании общей раскосости было столь же реалистично, как объединение Британии, Франции, Германии и Польши на основе нераскосости и латинского алфавита. Вместо объединения случились кровавые бойни. В той, что имела место в Азии, Китай гигантским усилием и с помощью союзников, преимущественно советских, отбился от островной империи.

Следующая модель Китайской Угрозы была выпущена в годы культурной революции в КНР. Происходящее (наслоившееся на пограничный конфликт на Даманском) породило в СССР целый пласт гражданской лирики, в которой Китай начал воплощать все модные тогда тоталитарные антиутопии. Китайцы превратились из имперской орды в роботов-фанатиков, не знающих культуры и желающих истребить все, кроме цитатника Мао.

На этом поле отметились как А. И. Солженицын, так и, например, Е. Евтушенко, сообщавший: "И родина наша им снится, где Пушкин с Шевченко — изъяты, где в поле растет не пшеница, а только цитаты, цитаты, где челюсти зверски хрустят, как морскою капустой, — искусством… где луковки суздалей — в суп осьминожий для вкуса".

Кстати, руководством СССР это издание Желтой Опасности некоторое время поддерживалось — в целях консолидации общества. Однако и эта модель со временем устарела. Сначала произошла своего рода "бархатная перестройка" Дэн Сяопина в самой КНР, затем куда менее бархатная у нас — и образ киборгов-хунвэйбинов, пожирающих культуру, как-то сам собой иссяк.

Но пришли 1990-е, и Желтая Опасность снова вернулась — в новом облике. Обычно она имела форму своеобразного стрим-репортажа (с поправкой на то, что стримов тогда не было) о том, что "пока мы вымираем ударными темпами, китайцы, которым некуда девать свое избыточное население, УЖЕ захватывают наш Дальний Восток". Просто вопрос времени, поясняли эксперты, когда окопавшиеся на территории ДВ и Сибири миллионы китайцев объявят себя территорией КНР.

Но и эта китайская экспансия споткнулась об одну проблему. За два десятилетия никто так и не смог предъявить этих самых просочившихся миллионов. Браконьеров — да, смогли. Пильщиков леса — тоже смогли. Во всех случаях речь шла о "перебраться через Амур, воровато спилить или застрелить — и сбежать обратно". Данные же ФМС каждый раз демонстрировали какие-то унылые десятки тысяч китайцев вместо необходимых орд.

Позже, когда начали слишком часто приходить сообщения о том, что в Китае вовсе нет никакого бешеного перенаселения (напротив, там в последнее время ощущается даже нехватка рабочей силы) — тема Китайской Угрозы снова погрузилась в кризис.

Но недолгий.

Сегодня мы, уважаемые читатели, получили наконец последнюю модель Китайской Угрозы — на сей раз в виде экономического поглощения.

При ближайшем рассмотрении это, конечно, оказывается слегка перекрашенным западным неоколониализмом. За тем исключением, что Китаю вменяется не "присвоение наших недр", а злонамеренные инвестиции в развитие транзитной инфраструктуры на российской территории.

То есть воображаемые сто лет назад орды степняков, сжигающих все и веселящихся с надетыми на пики головами, за сто с небольшим лет измельчали до попытки китайцев извлечь финансовую выгоду из торговых маршрутов.

…Какие из всего этого мы можем сделать выводы, уважаемые читатели?

Во-первых: Желтая Угроза родилась и развивалась в качестве своего рода отражения, кривого зеркала, в котором самые отталкивающие черты западной цивилизации принимали карикатурно-монструозные черты.

Сначала Китаю приписывался западный националистический империализм, возведенный в куб.

Потом — столь же гипертрофированный западный тоталитаризм.

Затем западные демографические фобии.

И вот сейчас — западный неоколониализм.

Во-вторых: избавиться от Китайской Угрозы очень просто. Достаточно всего лишь перестать приписывать этой стране западные исторические злодейства, умноженные на десять.

Ну и в-третьих. Китайская Угроза у нас, если разобраться, почти в ноль копирует Русскую Угрозу, которой успешно пугают своих граждан элиты стран Европы (включая даже Норвегию).

Базовая логика, позволяющая издавать одну за другой всё новые версии Русской Угрозы, кстати, та же, что и в китайском случае. Россия — вон она какая большая и сильная. Не может быть, чтобы она не планировала нас захватить. Ну и что, что она делает выгодные предложения. Если мы на них купимся, то это уничтожит нашу свободу.

И эта логика работает. Нельзя не вспомнить эпическую победу в борьбе с Русской Угрозой, одержанную несколько лет назад элитами небогатой Болгарии. Русские хотели устроить там точку колониального гнета в форме "Южного потока", который обеспечивал бы бедной республике несколько сотен миллионов долларов в год.

Но под дружным жестким нажимом свободной Европы и США Болгария отстояла свою свободу.

И сидит теперь без денег, а "поток" идет мимо.

Александр Аверин, публицист

Китай – великая держава, и миллиард китайцев, их грандиозная человеческая масса, не может не будоражить воображение. Давайте и мы поговорим о китайской угрозе.

«Массовое переселение китайцев в Россию – не более, чем миф»

Склонные к резким суждениям алармисты утверждают, что России может потерять Сибирь и Дальний Восток – либо в результате экономической и демографической экспансии Китая, либо в результате прямой аннексии. Их аргументация сводится к следующим тезисам:

– Китай перенаселен;

– Китай имеет территориальные претензии к РФ;

– китайская экономика требует все новых ресурсов;

Попробуем изучить вышеприведенные аргументы.

Миллиардный Китай населен крайне неравномерно, и большая часть его жителей сконцентрирована на юго-востоке Поднебесной. Необжитые районы Китая неидеальны, но мерзлые земли Сибири не подходят для комфортного существования в еще большей степени.

Демографическая экспансия Китая блистательно отсутствует. На всей территории РФ, речь не только о Сибири с Дальним Востоком, сейчас проживают от 50 до 200 тысяч китайцев. Канада, Австралия, страны Юго-Восточной Азии – китайцы переезжают куда угодно, кроме холодной России.

Несколько лет назад я побывал во Владивостоке. Вот что рассказал мне тогда писатель Василий Авченко: «На Дальнем Востоке никто не верит и не видит ни китайской экспансии, ни китайской угрозы, ни, собственно, самих китайцев, которых тут меньше, чем узбеков».

Перейдем к территориальным претензиям. Китай имеет, либо имел территориальные споры со всеми соседними странами. Некоторые основания для этого есть: в свое время европейские державы изрядно общипали застывшую в средневековье империю Цин. Но оставим обоснование китайских претензий и обид им самим, благо они здесь в помощи не нуждаются.

Споры Китая с соседними странами по большей части касаются вопроса демаркации границ. Рассмотрим, как Китай решал этот вопрос с постсоветскими республиками.

Начиная с 90–х годов Китай выдвинул среднеазиатским странам ряд претензий, в результате которых Казахстан, Таджикистан и Киргизия лишились суммарно порядка полутора тысяч квадратных километров. К сожалению, эта тенденция коснулась и России.

На ваш взгляд

Чем является Китай для России в первую очередь?

В 2005 году Китаю были переданы острова Большой, Тарабаров и Большой Уссурийский. После демаркации границы по фарватеру Амура Китай официальных территориальных претензий к России более не имеет. Китай закрыл тему официальных территориальных претензий к РФ.

Но все же, рассмотрим потенциальные опасности, помня о том, что еще несколько десятков лет назад Китай решал пограничные споры отнюдь не путем дипломатии. Насколько КНР угрожает нам в военном отношении?

Китай уделяет значительное внимание развитию армии. Современное китайское государство в принципе выстроено вокруг НОАК, которая является полноправным инструментом внутреннего управления.

Тем не менее, мы откажемся от подробного моделирования масштабного военного конфликта между РФ и Китаем по следующей причине: по всем мировым рейтингам военной мощи Российская Федерация занимает второе место, а Китай – третье. У обеих стран достаточно как ядерных боеголовок и средств их доставки, так и конвенционального вооружения.

При любом прямом конфликте, выходящем за рамки приграничного инцидента, и победитель и проигравший понесут неприемлемый ущерб, который с лихвой перекроет любые плюсы от возможных территориальных приобретений для той или иной стороны. Война России и Китая может произойти только в случае глобального, неразрешимого обычными политическими методами столкновения интересов.

Представим себе гипотетическую ситуацию, в которой руководство КНР нуждается не в масштабной, но маленькой победоносной войне. Нет ли у Китая возможностей проявить военную силу в отношении противника проще, чем вторая военная держава мира? Подобных соседей у Китая достаточно.

Возьмем для примера Монголию, до 1911 года бывшую китайской провинцией. На полутора миллионов квадратных километров проживает всего три миллиона человек. Страна богата природными ресурсами, ее армия невелика и не сможет оказать НОАК достойное сопротивление.

Монголия – цель на много порядков более доступная, чем Россия. Тем не менее, ни переселения китайцев в МНР, ни соответствующих военных приготовлений мы не наблюдаем.

Рассмотрим последние действия Китая в области стратегической безопасности. В январе Китай разместил свои новейшие межконтинентальные баллистические ракеты непосредственно вблизи границ России. Перебазировка ракет с дальностью доставки 12 тысяч километров в пределы досягаемости российских тактических ударных комплексов говорит о том, что Китай не собирается использовать свои ракеты против РФ.

Чуть позже стало известно, что Китай сокращает сухопутные войска. Вблизи границ России станет на три китайские армии меньше. Дополнительные комментарии здесь излишни.

Если у Китая и существуют реальные планы на возвращение утерянных территорий, то они касаются Тайваня. Тайвань напоминает остров Крым из одноименного романа Василия Аксенова, и именно возвращение экономически развитого 20–миллионного острова является приоритетом для китайской ирриденты.

Флот, который Китай активно развивает последние годы, и десантные войска, чья численность также растет, нужны Китаю как для потенциальной тайваньской операции, так и для контроля над Южно–Китайским морем, через которое проходит половина мирового грузопотока.

Именно здесь спрятана кощеева игла китайской экономики, критически зависящей от доступа к внешним рынкам. Контроль над крупнейшим торговым путем Юго-Восточной Азии важен для Китая и как защита собственных коммуникаций, и как средство давления на соседние государства.

С 2014 года Китай расширяет расположенные на спорной территории рифы Спратли, сооружая искусственные насыпные острова. К 2017 на островах функционируют китайские военные базы и несколько военных аэродромов. Ради этого Китаю пришлось вступить в конфронтацию не только с соседними странами, но и с США.

Перейдем к китайским экономическим угрозам.

Экономика КНР на порядок крупней российской, и значительно более инновационна. КНР поставляет России машины и механизмы, РФ отправляет в Китай электроэнергию и сырье. Все же стоит упомянуть, что по ряду позиций китайский ВПК серьезно зависит от России. К примеру, Китай до сих пор не смог удовлетворительно наладить производство авиационных двигателей 4-го поколения.

Вторжения китайского капитала в Россию, способного взять под контроль отечественную экономику, не наблюдается ни в промышленной, ни в финансовой сфере.

Несмотря на массу совместных российско-китайских проектов, озвученных за последние 15 лет, эти проекты по большей части далеки от реализации, а не так давно вошедший в строй нефтепровод ВСТО смотрится скорее исключением.

Настало время поговорить о негативных процессах. Россия для КНР прежде всего источник ресурсов. Нефть, газ, электричество. Специально для алармистов отмечу, что потребность в ресурсах Китай предпочитает решать путем торговых договоров, а не военных операций.

Также китайский бизнес вкладывается в лесные концессии. Земля берется в аренду, а затем десятки тысяч гектар сибирской тайги вырубаются хищническим способом. Откровенно угрожает национальной безопасности России свежий китайский проект переброски воды из озера Байкал в провинцию Ганьсу. На этом в перечне серьезных проблем можно поставить точку.

В итоге можно констатировать, что угроза военного вторжения Китая в Россию на настоящий момент нереальна. Военные усилия Китая сосредоточены на районе Южно–Китайского моря: все последние годы Китай осуществляет стратегию, направленную на контроль над основным транспортным потоком мировой экономики.

Массовое переселение китайцев в Россию – не более, чем миф.

Взять под контроль российскую экономику Китай либо не стремится, либо не имеет возможности. В то же время хищническая эксплуатация российских природных ресурсов китайскими компаниями действительно угрожает экологии Сибири и Дальнего Востока.

В ближайшие восемь лет внешнее давление на Россию возрастет. Угрозы могут быть самыми разными - от спекулятивных атак на рубль и рынок акций до падения спроса на нефть. Но главная опасность для страны - обгоняющий ее по всем показателям Китай

Москва.14 марта. FINMARKET.RU - Многочисленные эксперты, по поручению Владимира Путина работавшие над новой программой развития России до 2020 года, представили окончательные итоги своей работы . От промежуточной версии, представленной в прошлом году итоговый доклад отличается не слишком сильно: все основные предложения (включая самые радикальные), среди которых бюджетный и налоговый маневры, повышение пенсионного возраста, сокращение численности госслужащих и даже выравнивание цен на нефть с Европой уже были представлены общественности.

В итоговую версию включен лишь один новый раздел. Эксперты покусились на святое для заказчика - его концепцию евразийского союза, охватывающего значительную часть Азии и Восточной Европы. По мнению авторов "Стратегии-2020", нам (и нашим соседям) нужно интегрироваться в единую Европу, а главной угрозой (прежде всего экономической) для нас будет набирающий мощь Китай.

Основные внешние риски для России :

Китайская угроза . Благодаря росту экономической мощи, более позитивному отношению со стороны Запада и финансовой экспансии на мировых рынках (предоставление кредитов, скупка проблемных долговых обязательств, прямые иностранные инвестиции и т. п.) в ближайшие 10 лет глобальные позиции Китая только усилятся. К 2020 году юань имеет все шансы стать мировой расчетной валютой - это один из главных вызовов не только для России, но и для мира в целом.

Китайские товары продолжат вытеснять с российского рынка отечественных производителей - ведь конкурентоспособность китайской обрабатывающей промышленности выше. Китай усилит свои позиции в МВФ и ВТО, "богатым новичкам" там всегда рады, а значит его роль в управлении глобальными процессами существенно возрастет, разумеется, в ущерб другим странам.

Технологическая гонка . Переход к инновационной экономике происходит не только в развитых, но и в развивающихся странах. Бизнес там активно финансирует поиск и разработку технологий, выводит на рынок новые продукты и услуги, государственные инструменты позволяют поддерживать инновации и научную базу.

Крупные развивающиеся страны - Китай, Индия, Бразилия - активно осваивают высокотехнологичные сектора экономики. Российские же компании, являющиеся монополистами на внутреннем рынке, уступают глобальным лидерам по мощности предприятий, имеют избыточные непроизводственные издержки, отсутствуют на фондовом рынке устойчиво ликвидных акций (кроме сырьевых гигантов). К 2020 году отставание России только усилится.

Падение спроса на энергоресурсы из России . С 2006 года развитые страны сокращают абсолютные объемы потребления нефти. Пока спрос в развивающихся странах перекрывает его сокращение в развитых, но общие темпы прироста потребления снижаются и составят в 2011-2020 гг. 0,7-0,9% в год, вместо 1,4% в 2001-2010 гг. Текущий уровень цен на нефть держится благодаря квотированию добычи странами ОПЕК, но если спрос упадет, а добыча вне ОПЕК будет расти, цены неизбежно пойдут вниз.

В ближайшие несколько лет сформируется единый мировой рынок газа, основой которого станет сжиженный газ - его доля к 2020 году может достигнуть 75% мировой торговли, на долю трубопроводного останется всего 25%. Диктовать цены в таких условиях будет уже невозможно, они будут определяться конъюнктурой рынка на момент поставки.

"Финансовые инфекции" и другие рыночные страшилки . Российский финансовый рынок синхронизирован с мировым и зависит от него. Избавиться от этой зависимости быстро вряд ли удастся. Это значит, что рыночные шоки, которые могут возникать в любых сегментах глобальных финансов, будут, как и прежде, с усилением передаваться на российский финансовый рынок.

Следствие - постоянная угроза подхватить «финансовую инфекцию». Симптомы заболевания - бегство капиталов, падение рынков, давление на рубль, вспышки инфляции, дефолты банков и эмитентов, расстройство платежей, сжатие текущего спроса и инвестиций, кризис в реальном секторе экономики.

"Мыльные пузыри" и спекулятивные атаки. . Основной мотив портфельных инвесторов в Россию - спекулятивный, в основе вложений - «горячие деньги». Скромные размеры финансового рынка, быстрое развитие рынка деривативов создают базу для спекулятивных атак нерезидентов на рубль и рынок акций. Есть все предпосылки для расцвета операций «кэрри трейд» и запуска финансовых кризисов, обусловленных стремительным притоком и оттоком «горячих денег».

Перекосы валютных курсов . Альтернативы доллару США как ключевой резервной валюте до 2020 г. нет, однако тенденция к постепенному ослаблению доминирующего положения доллара вероятнее всего сохранится, создавая угрозу для российских экспортных операций и валютных резервов.

Дополнительный фактор риска - повышение международного статуса юаня, создающее предпосылки для обострения проблемы «валютных войн». На этом фоне позиции России оказываются крайне уязвимы, особенно с учетом устойчивого повышения реального валютного курса рубля, которое мешает расширению несырьевого экспорта из России, создает барьеры для импортозамещения (прежде всего в отраслях с высокой степенью переработки), провоцирует рост вывоза капитала.

Что делать России в условиях жесткого давления со всех сторон? Попытаться выстроить стратегию взаимодействия со всеми, кто может помочь, отвечают эксперты. А также внимательно присматривать за Китаем и его планами.

Таможенный союз . Нынешний технологический уровень стран СНГ не позволяет рассматривать сотрудничество с ними в качестве основного фактора, стимулирующего модернизационные процессы в России. Тем не менее, они должны рассматриваться как основные партнеры для глубокой интеграции из политических соображений и возможности использования их в качестве рынков сбыта российской высокотехнологичной продукции.

Евросоюз . До 2020 года европейские страны останутся основными торговыми партнерами России и основными поставщиками прямых иностранных инвестиций. Трансферт европейских технологий и развитие технологических альянсов между российскими и европейскими компаниями, освоение рынков стран ЕС могут стать мощными стимулами для повышения конкурентоспособности отечественных производителей. Цель - создание зоны свободной торговли с ЕС, охватывающей всю северную часть Евразии.

США . Экономическое сотрудничество напрямую зависит от российско-американских политических отношений. Наибольший потенциал сотрудничества сосредоточен в высокотехнологическом секторе, но реализован он может быть только в случае политической «перезагрузки». В идеале заимствование передовых американских технологий поможет модернизации многих отраслей (медицина и фармацевтика, производство авиадвигателей, применение новых технологий в нефтегазовом комплексе и металлургии).

Азиатско-Тихоокеанский регион . Технологическое сотрудничество - через привлечение прямых инвестиций из Японии и Южной Кореи, формирование технологических альянсов и подписание межправительственных соглашений о технологическом сотрудничестве с Сингапуром и Малайзией, а также рост сбыта высокотехнологичной продукции оборонного назначения в страны АСЕАН. А вот технологического сотрудничества с Китаем стоит избегать из-за целенаправленной политики «интеллектуального пиратства» со стороны китайских компаний.

Нужно брать ориентир на создание рынка углеводородов в Восточной Азии при решающей роли российских ресурсов, а также обдумать создание зоны свободной торговли с Сингапуром, Вьетнамом и Брунеем. Дальний Восток должен быть открыт для иностранных инвестиций и размещения производств, в первую очередь, из развитых стран: Сингапур, Южная Корея, Япония. Такой ход поможет "перетянуть" на Дальний Восток часть китайских инвестиций, которые можно будет использовать для развития инфраструктуры региона.

Опасность у всех этих интеграционных процессов одна - часть неэффективных производств в России не выдержит конкуренции в условиях свободной торговли. Но риск потерять конкурентоспособность, отгородившись от мира, перевешивает.

В пылу предвыборной борьбы за пост президента России незамечено прошла очень важная информация о событиях у нашего огромного восточного соседа – Китая. На прошедшей в Пекине сессии Всекитайского собрания народных представителей (высший государственный орган КНР) было решено изменить конституцию страны, сняв ограничение на пребывание одного человека в должности председателя КНР более двух сроков. Такое ограничение было введено в 1982 году по настоянию отца китайских реформ Дэн Сяопина, как мера защиты общества и партии от тоталитарной диктатуры, построенной Мао Цзэдуном. Именно принцип сменяемости власти стал одной из важнейших основ в новой экономической модели Китая, призванной не допустить построения нового культа личности и повернуть вспять проводимые в стране реформы.
Давайте немного углубимся в иерархию власти в Китае. Формально генеральный секретарь компартии Китая не является главой государства. Главой КНР считается председатель КНР (на Западе его принято называть президент КНР). Председатель избирается делегатами съезда Всекитайского собрания народных представителей. Это устройство власти аналогично тому, что существовало в СССР. Генеральный секретарь ЦК КПСС формально был главой партии, но не государства. Высший государственный пост Советского Союза значился как Председатель Верховного Совета СССР и избирался народными депутатами, которых в свою очередь выбирали граждане по всей стране. Но понятное дело, что в однопартийной системе депутаты съезда всегда единогласно голосовали за единственную предложенную кандидатуру – генерального секретаря КПСС. Именно такая система до сих пор и действует в Китае.
В 1992 году Дэн Сяопин отказался от всех постов и ушёл с политической сцены. Этим он подал пример другим политикам, как надо достойно уходить на покой. Он разрушил практику, когда лидеры занимали руководящие посты до самой смерти. С тех пор все лидеры Китая оставались у власти не более двух пятилетних сроков. Было принято по окончании первого срока вводить в состав ЦК КПК нового человека, преемника действующего лидера, который и должен был возглавить страну по окончании второго пятилетнего срока руководителя. Преемником Дэн Сяопина в 1993 году стал Цзянь Цземинь, которого в свою очередь в 2003 году сменил Ху Цзиньтао, являвшийся главой КНР до 2013 года. На последних (а теперь действительно можно говорить о последних) выборах в КНР председателем страны стал Си Цзиньпин. В 2018 году он должен был переизбраться на второй срок, а в состав ЦК КПК введён его преемник. Однако, никакого нового человека в состав ЦК введено не было, но зато на повестку дня был внесён проект изменения конституции страны. Таким образом, нынешний глава Китая Си Цзиньпин, который должен был покинуть свой пост в 2023 году, теперь может оставаться бессменным лидером Китая вплоть до своей смерти. Как говорится, всё вернулась на «круги своя».

Помимо снятия ограничения срока пребывания на посту главы государства, в конституцию КНР были внесены положения о "руководящих идеях Си Цзиньпина в условиях социализма с китайской спецификой". На сессии также утверждено создание нового антикоррупционного ведомства - Национальной надзорной комиссии, которой даны сверхполномочия. Отныне любого гражданина Китая можно арестовать без предъявления каких-либо обвинений на срок до шести месяцев. Все эти решения руководство КНР объясняет необходимостью усиления борьбы с коррупцией. Но не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять – в Китае начался серьёзный политический разворот. Нынешнее руководство Китая решило отказаться от идей Дэн Сяопина и вернуть страну к тоталитарной диктатуре эпохи Мао Цзедуна.
Казалось бы, какое нам дело до политической ситуации в Китае? Большое. Китай за последние несколько десятилетий сделал огромный экономический рывок, одним из следствий которого стала глобальная индустриализация, развитие науки и создание мощного военно-промышленного комплекса. Китай обладает немалым ядерным потенциалом, огромной армией и что ещё более важно – он сильно перенаселён. Не секрет, что Китай считает земли Дальнего Востока и Восточную Сибирь своей исконно китайской территорией, а присоединение этих земель - лишь вопросом времени. И если сравнить численность населения России (144,3 млн.человек на 17,1 млн.кв.км – 8,4 человека на 1 кв.км) и Китая (1,379 млрд.человек на 9,594 млн.кв.км – 143,7 человек на 1 кв.км), то становится понятно, что экспансия Китая на восточные рубежи России неизбежна.
В этом свете, можно предположить, что нынешнее авторитарное усиление власти имеет цель не только взять под контроль всех граждан КНР, но и облегчить ведение возможных боевых действий. Но у нас ещё есть время. Программа развития Китая расписана на десятилетия вперёд и первым пунктом территориальных притязаний у Китая является Тайвань. Далее – остров Палаван, входящий сейчас в состав Филиппин и японский архипелаг Сенкаку. Есть у китайцев территориальные претензии к Индии, Бутану, Монголии и некоторым другим странам. Но это всё мелочи. Главный куш находится у его северного соседа - России. Огромные малозаселённые земли к востоку от Урала, богатые лесом, живностью и главное – полезными ископаемыми. Вот главная цель китайской политики, рассчитывающей завладеть российскими территориями уже во второй половине нынешнего столетия.

«После Второй опиумной войны Российская империя, воспользовавшись захватом Китая армией Великобритании и Франции, оккупировала китайские территории с помощью силы оружия, подлым способом присвоила земли северо-востока и северо-запада Китая площадью более 1,5 миллиона квадратных километров» - это выдержка из китайского учебника по истории для восьмого класса из раздела под названием «Воровское поведение России». То есть каждый китаец со школьной скамьи твёрдо убеждён в необходимости возврата оккупированных земель и уверенно следует в русле генеральной линии по ползучей экспансии Китая на восточные российские земли. По официальным данным ежегодно в Россию переселяется более 300 тысяч китайцев. По данным ФСБ фактическое количество мигрантов больше, как минимум, в два раза. Китайцы уже заполонили всю Амурскую область, столица которой г.Благовещенск стал больше похож на китайский город, нежели на российский. Также огромное количество китайцев осело и продолжает прибывать в Приморский и Хабаровский края, Читинскую область, Забайкалье, Красноярский край и т.д.
Таким образом Китай создаёт на территории вероятного военного противника свою «пятую колонну», цель которой исполнить в час Х указания из ген.штаба КНР – устроить диверсии и не дать возможности вовремя развернуть оборонительные рубежи российской армии. И тогда у руководства России останется только два пути – нанести ядерный удар по Китаю и получить аналогичный ответ по западной части России, или сдать китайцем свои восточные земли в обмен на гарантии для мирных жителей.
Прямо скажем, перспектива далеко не радужная. Есть ли выход из сложившейся ситуации? Несомненно. Как говаривал небезызвестный герой – безвыходных ситуаций не бывает. В первую очередь необходимо увеличить численность населения России, то есть повысить рождаемость, причём многократно. Во-вторых необходимо повысить привлекательность жизни в Сибири и на Дальнем Востоке. Для этого кардинально улучшить инфраструктуру региона, увеличить оплату труда местных жителей, создавать рабочие места для граждан России. Но это проще сказать, чем сделать. Здесь, как и в любой другой сфере жизни, всё упирается в экономику, точнее в её неразвитость и зависимость от добывающей промышленности. И тут без кардинальных шагов по изменению экономической модели мы, к сожалению, ничего сделать не сможем. А надо. Ибо пришёл тот момент, когда на карту поставлена не только безопасность государства, но и само существование нашей нации.